Соцсети: Проблема идентичности личности

Личность в современном обществе становится децентрализованной, она как бы размножается и вовлекается в процесс одновременного формирования множества идентичностей.

Если понимать под идентичностью твердо усвоенный и личностно принимаемый образ себя, чувство адекватности и стабильного владения собственным «я» вне зависимости от ситуационных изменений, а также способность личности решать задачи на каждом этапе ее развития, то такая целостная идентичность сегодня, безусловно, разрушается. Причины этого кризиса кроются, с одной стороны, в самом человеке — гедонисте и потребителе, утратившем смысл жизни и неспособном обрести внутреннее единство, а с другой — в специфике современного информационного общества.

Большинство исследователей выделяют в качестве ключевого критерия информационного общества возросшую роль информации в жизни человека. Безусловно, информация важна для любого типа общества, но сегодня ее масштабы и влияние беспрецедентны. Главным средством передачи и хранения информации был и остается язык, который также играет решающую роль в формировании личностной идентичности. Исследование языкового сознания предполагает учет слабо осознаваемых механизмов конституирования смысла. Этот тезис особенно актуален в нашу эпоху, которую по праву называют информационной.

Информационная среда становится глобальной и формирует новую социальную структуру. Ее можно определить как совокупность условий существования субъекта, включая доступность и качество информационных ресурсов, развитость инфраструктуры, а также socio-экономические и культурные условия реализации информационных процессов. Развитие технологий, компьютеризация, возникновение виртуального пространства и ускорение информационных потоков коренным образом изменили общество за последние десятилетия. Неотъемлемыми чертами информационного сообщества стали технологичность, глобальность, доступность, виртуальность, образность и оперативность.

Виртуальное пространство прочно вошло в повседневность, став важной частью как профессиональной, так и частной жизни. Социальные сети — это наша реальность. Для человека XXI века виртуальное пространство подчас кажется более реальным, чем физическое. Виртуальный статус зачастую важнее социального положения в реальном мире. Сегодня большинство людей не представляют жизни без Facebook, ВКонтакте, Одноклассников и других платформ. Многие стирают границу между реальной и виртуальной жизнью, полагая, что образ успешного человека в сети может помочь достичь того же и в действительности. Однако на практике это часто оказывается иллюзией. Так зачем же мы постоянно что-то публикуем?

Ответ на этот вопрос зависит от множества факторов: происхождения, социального статуса, профессии, уровня дохода и многого другого. Группа ученых под руководством профессора антропологии Даниэля Миллера провела масштабное исследование роли социальных сетей в современном мире. Антропологи провели 15 месяцев в разных странах, включая Китай, Бразилию, Турцию, Чили, Индию, Англию, Италию и Тринидад. Они изучали не только платформы, но и контент, чтобы понять, почему мы публикуемся и каковы последствия этого для нашей жизни. Их выводы свидетельствуют, что социальные медиа — это не просто средство коммуникации, это место, где мы фактически живем.

Например, для девушки из бедной китайской деревни, где большая семья живет в одной комнате, социальная сеть — это возможность уединения, личное пространство, доступ к которому защищен паролем. Для англичанина со средним достатком то же пространство не будет казаться таким уж личным и защищенным, поскольку в его культуре распространено мнение, что медиа знают все, что может угрожать приватности.

Исследователи также работали в хосписе, где пациенты использовали социальные сети. Один из респондентов отметил, что ему было легче принять свой диагноз, потому что он быстро нашел людей со схожей проблемой. Они помогли ему не отчаяться и продолжать жить. Более того, он сам начал вести канал на YouTube, чтобы помогать другим, столкнувшимся с такой же ситуацией. Он утверждал, что жить в таком сообществе проще, поскольку там не нужно лишний раз что-то объяснять — достаточно найти нужный пост в интернете.

Ученые группы Миллера также считают, что социальные медиа открывают новые возможности для коммуникации и проектируют реальное общество. Например, в Англии люди предпочитают держать дистанцию и избегать частых личных контактов с родственниками и знакомыми. Современные технологии позволяют им общаться на расстоянии. Чтобы увидеться с родными, не обязательно приглашать их в гости — достаточно встретиться в Skype. В странах с сильными исламскими традициями, где общение юноши и девушки наедине невозможно, интернет и социальные сети становятся допустимым каналом для коммуникации. В сетях создаются сообщества по интересам: для любителей литературы, поклонников музыки, кулинаров, путешественников. Таким людям действительно проще понимать друг друга. Как отмечает Д. Миллер, социальные медиа — это масштабированная социальность.

Однако несомненно, что информационные технологии, как и любой инструмент, несут не только позитивный эффект, но и деструктивные элементы при неконтролируемом использовании. В последнее время широко обсуждается влияние технологий на человека. Очевидно, что компьютер — это не только средство для быстрого решения задач и доступа к информации, но и причина компьютерной и информационной зависимости. Использование интернета не только расширяет социальные связи, но и зачастую сужает круг реального человеческого общения.

Исследователи отмечают такой специфический феномен, как создание сетевой идентичности, которая может кардинально отличаться от реальной. Это презентация себя с помощью произвольно отобранных, неточных или даже вымышленных элементов, что обусловлено анонимностью и нерегламентированностью поведения в сети. Создание виртуального «Я» далеко не безобидно для нравственного формирования личности. Этот образ часто используется для решения проблем, не решенных в реальном социуме, для удовлетворения потребностей, которые не реализованы в действительности. Причем эти потребности могут носить асоциальный характер.

В психологической литературе выделяются несколько мотивов сетевой самопрезентации, которые можно расположить по степени убывания их социально-нравственной приемлемости:

1. Самоопределение. Создание виртуальных личностей часто связано с возрастным кризисом идентичности, особенно у подростков. Это способ проекции своей диффузной идентичности с целью ее упрочения.
2. Приобретение нового опыта. Сетевая идентичность может быть стремлением испытать нечто, ранее не испытанное в реальной жизни.
3. Неудовлетворенность отдельными сторонами реальной социальной идентичности. Сетевая коммуникация позволяет выразить те грани своего «Я», для которых нет возможности в реальном общении.
4. Неудовлетворенность реальной социальной идентичностью в целом. В этом случае виртуальная самопрезентация становится осуществлением мечты или нереализованных желаний. Это может быть как идеализированный образ, так и выражение «теневой» стороны личности, включая агрессивные и запретные побуждения.
5. Уход от «нормативности» социальной действительности. Создав виртуальное «Я», человек получает возможность вести себя так, как хочет, а не следовать навязанным извне стереотипам. Эта свобода часто переходит во вседозволенность. Негативные виртуальные образы могут срастаться с личностью, подменяя ее, что чревато серьезными последствиями для реального общения и функционирования общества в целом.

Постоянное общение в социальных сетях может также свидетельствовать о духовной пустоте человека, отсутствии смысла и цели жизни. Посетителям многочисленных чатов и клубов по интересам зачастую легче переносить общество других, нежели оставаться наедине с собой. Им проще вести беседы ни о чем, чем обратиться к своему внутреннему миру. Это виртуальное общение выдает страх перед одиночеством и боязнь собственной пустоты, с которой человек непременно столкнется, отказавшись от суррогата реальности.

Не только психологи, но и социальные философы обращают внимание на разрушительные последствия глобализации информационной среды, прежде всего на истощение и вырождение социальности. Речь идет о распаде традиционных институтов: семьи, профессиональных сообществ, классов, национальных государств и культур. Им на смену приходит виртуальная социальность, в рамках которой формируются игровые идентичности, слабо связанные с реальной жизнью. Они неустойчивы, неопределенны, текучи и в основном демонстрируют культурно-потребительские привычки индивидов. Некоторые исследователи полагают, что в информационном обществе сохраняется субкультура сопротивляющейся идентичности, опирающейся на традиционные ценности религии, нации, семьи, а также на ценности новых социальных движений. Однако преобладают все же негативные тенденции, характеризующие культуру постмодерна и затрудняющие полноценную самоидентификацию личности.

Еще более радикальную оценку происходящему дает философ В.А. Кутырев. С его точки зрения, социальные сети являются идеальной моделью посткультурного состояния общества. Культура, немыслимая без норм, долга, чести, совести и опоры на моральные и эстетические регуляторы, ограничивает свободу индивида во имя служения чему-то высшему. В современном же обществе люди действуют, руководствуясь принципом полезности и личной выгоды. Все его члены — разумные эгоисты, связанные механизмом эквивалентного обмена услугами. Это целерациональное, технологическое регулирование жизни. Культура, по мнению автора, на наших глазах сменяется цивилизацией.

Таким образом, можно утверждать, что социальные сети оказывают негативное влияние на процесс самоидентификации личности. Человек должен жить в реальном мире, принимать его обстоятельства и решать жизненные проблемы. Виртуальное пространство лишает его этой возможности. Нивелируя объективные факторы реальности, социальные сети ограничивают способность человека своевременно преодолевать кризисы, в том числе кризисы идентичности, и в конечном счете лишают его шанса стать гармонично развитой личностью.